DataLife Engine > Люди / Статьи > Обувь как спасение

Обувь как спасение

Сделать набойку на туфли, заменить молнию на сапогах, починить прохудившиеся ботинки – салдинский обувщик Виталий ТАРАСОВ дарит вторую жизнь обуви.


Своя атмосфера

Мастерская, где трудится Виталий, находится по улице Строителей в Нижней Салде. Именно туда, заранее договорившись, мы наведались 26 ноября, в профессиональный праздник – День сапожника.

Заходя в небольшую белую дверь, кажется, попадаешь в другую реальность – здесь своя атмосфера, рабочая. У большого окна стоит массивный стол, посередине него – деревянная полка, на которой висят уменьшенные копии сапог, башмаков и несколько брелоков. Все изделия выполнены из кожи. Эта полка как бы делит стол на две части: на одной стороне – небольшой железный чайник, рядом – прозрачный стакан с чаем, с другой стороны – пара ботинок, немного инструментов. Напротив рабочего места в углу стоит телевизор, за спиной у мастера – верстак, там несколько наждачных машинок, тиски. На стене – пара самодельных полок, полностью заставленных баночками, коробочками.

– Это ещё не все рабочие инструменты, – видя, с какой заинтересованностью рассматриваем его территорию, говорит Виталий Владимирович. Он берёт в руки «железяку» и продолжает: – Вот мой раритет – лапа, на которой забивают набойки. Этому инструменту около 70 лет. Когда-то мне его принёс мужчина. Разбирался у себя в гараже, нашёл, предложил купить, я не отказался. Но на самом деле я им почти не пользуюсь, поскольку предпочитаю более современный вариант, он у меня тоже имеется.

На этом демонстрация рабочего арсенала не заканчивается. Виталий открывает в столе ящик и достаёт оттуда сапожный, брусовочный и закроечный ножи, бормашинку, гвозди, плоскогубцы, молоток, шилья-крючки, кусачки, отвёртку, ножницы.

– Это мои помощники, без них никуда, – заключает мастер. 
 

Профессию определила судьба

Виталий Тарасов – заводчанин, работал на НСМЗ, потом на НТМК. 

– Наверное, там бы и трудился, если бы не попал под поезд. Слава Богу, выжил, правда, остался инвалидом, но руки не опустил. Сначала пытался трудоустроиться, но везде от потенциальных работодателей слышал только отказ.
В Центре занятости предложили поехать в Екатеринбург и пройти обучение по специальности «обувщик». Согласился. Профессия увлекла ещё во время учёбы. Вернулся домой, оформился предпринимателем и в 1998 году открыл свою первую мастерскую по улице Фрунзе, 137. Поначалу занимался не только ремонтом обуви, но и шил её: сапоги, туфли – заказов выполнил много, особенно любил шить берцы, – попивая чай из стакана, повествует Виталий. 

Спустя некоторое время он принял решение «завязать» с бизнесом и попытался трудоустроиться на НИИМаш токарем. Обучение прошёл успешно, но вот медицинская комиссия к работе так и не допустила.

– Пришлось возвращаться к профессии обув-щика. На тот момент я уже продал свою мастерскую и поэтому ремонтировал обувь дома на кухне, – вспоминает непростое время собеседник.

Сегодня у Виталия Тарасова вновь своя мастерская, постоянные клиенты и репутация профессионала. Его главное преимущество – качество работы.

– В день может быть от 3 до 8 заказов. Одни несут безнадёжную обувь, которую, казалось бы, уже надо выкинуть, но люди по разным причинам просят восстановить. В таких случаях я стараюсь не отказывать, ведь реанимировать можно практически любую обувь. Главное – знать суть работы, с чего начать, чем закончить. Не бояться, а делать.
Другие спохватываются накануне сезона и, например, с наступлением холодов несут зимнюю обувь. Таких, конечно, немного, потому что за годы работы я приучил многих клиентов приносить обувь в ремонт сразу после завершения сезона. Ведь, согласитесь, куда приятнее брать с полки готовые к носке сапоги и туфли, а не бежать с ними к мастеру в надежде, что он в два счёта их отремонтирует, – объясняет Виталий Владимирович. 
 

Не гонятся за качеством

Вся обувь, принятая в ремонт, стоит на полках. Сейчас здесь в основном демисезонная: ботинки, сапоги. Хотя случаются и «экзотические» заказы: подлатать валенки, отремонтировать туфли для стрип-пластики.

– А есть обувь, которая так и остаётся лежать в мастерской, забытая своими хозяевами. Таких туфель, ботинок и сапог накопилось уже несколько коробок, – доставая из-под стола одну из них, рассказывает мастер. – Вот босоножки, на них я сделал набойки, отремонтировал подошву. В результате на материалы потратил рублей 500 и плюс своё время. А их не забрали. Выкинуть жалко, так и лежат – вдруг хозяйка вернётся. Хотя вряд ли, наверняка новую пару себе купила...
В наши дни люди предпочитают покупать обувь на сезон: поносили несколько месяцев, выкинули и не маются, что надо набойки сделать, молнию отремонтировать. Дешёвая некачественная, она, к сожалению, заполонила прилавки магазинов. В советские времена обувь носили по несколько лет, а всё потому, что производили качественную, по ГОСТам. 

Спрос на ремонт обуви, уверяет Виталий Владимирович, снижается с каждым годом. Оттого мастерских становится всё меньше: в Верхней Салде их осталось восемь, в Нижней – в четыре раза меньше – всего две. Но несмотря на снижение спроса, без дела Виталий никогда не сидит: то чехольчики из кожи на телефоны, на ключи сошьёт, то барсетки, визитницы, сумки, кошельки или брелоки в машину сделает. И главное, каждый шов вручную, а это, учитывая толщину натуральной кожи, непросто.

  

В самозанятые

За плечами Виталия Тарасова 22 года работы обувщиком. Именно столько существует его бизнес. В ближайших планах мастера – перейти в самозанятые. В нынешних условиях, считает он, это самый оптимальный вариант, заплатил налог 4 % от дохода и спишь спокойно.

– Моя основная задача – это сохранить своё дело, чтобы иметь возможность продолжать работу, а значит, помогать людям, даря их
 обуви вторую жизнь, – подводит итог мастер. 


Постскриптум. За всё время нашего общения Виталий ни разу не выругался. Так что выражение «ругается как сапожник» явно не про него.


СОВЕТ МАСТЕРА

Чтобы кожаная обувь всегда оставалась в хорошем состоянии, перед тем, как убрать до следующего сезона, вымойте её, просушите и протрите касторовым маслом. Так она не потеряет цвет и не ссохнется.


Ксения МАЛЫШЕВА



Вернуться назад